Дева-воительница - Страница 18

Пэган сделал глубокий отрезвляющий вдох, наполняя легкие пропитанным дождем воздухом, когда нес свою новоиспеченную жену через мокрый двор, Дейрдре пахла влажной шерстью, землей и гневом, но этот запах все равно возбуждал его. Тело ее было сильным и неподатливым в его руках, как горячая добыча, но это тоже наполняло его кровь волнующим жаром. Он даже боялся, что яростная пульсация между ног, незамаскированная в отсутствие обычных рейтуз, выдаст его явную похоть.

Святое распятие, да что же это с ним? Он страшился этого момента полночи и все утро, страшился мысли о свадебном пире с Мириель, сидящей рядом, где клан, без сомнения, будет поддразнивать покоренного жениха и его застенчивую невесту, страшился даже супружеской постели, где, он знал, столкнется со страхами, слезами и сожалением девственницы.

Но в тот же миг, когда он увидел фигуру, семенящую к нему по мокрой траве, с ног до головы укутанную в тяжелую накидку, он заподозрил обман. А когда глаз его уловил мягкое поблескивание серебряного молотка Тора под накидкой, он понял, кто пришел, чтобы стать его женой. И тогда, к его досаде, все опасения растаяли, как масло на теплом хлебе, а сердце гулко застучало, как перед битвой.

Если она полагала, что ее обман приведет его в замешательство, то ошиблась. Он никогда не утверждал, что предпочитает какую-то одну из сестер другим. Ему все равно. Если она думала, что это лишит брачный контракт силы, то и тут ошиблась. В нем сказано, что он обязуется жениться на «дочери Ривенлоха», ни больше ни меньше.

А если она считала, что как только выдаст себя, он откажется от ее руки, то очень, очень сильно ошиблась.

И поэтому на протяжении всего обряда его отвлекали восхитительные образы вожделенного возмездия. Ибо теперь благодаря своему же коварному замыслу Дейрдре принадлежит ему.

Во всех смыслах.

Навсегда.

В паху напряглось, когда он представил, как она молит о милосердии, когда он соблазняет ее, удерживая ее руки в одной своей, и снимает с нее одежду; представил сладостный ужас в ее глазах, когда он нашептывает возбуждающие непристойности ей на ухо; представил ее голодное предвкушение, когда его пальцы блуждают по нежным изгибам, лаская, терзая, покоряя…

Иисусе! Похоже, он переоценил свое самообладание. Сердце колотится как сумасшедшее. Дыхание хриплое и частое. Тело охвачено болезненным желанием. Он хочет Дейрдре… прямо сейчас.

Как только они переступили порог большого зала, Пэган бросил взгляд в сторону лестницы, ведущей в ее спальню, взвешивая моральные последствия того, чтобы послать свадебный пир к черту, унести ее отсюда и заявить о своих супружеских правах немедленно.

К счастью, Колин спас его от этих бурных страстей.

– Пэган! – весело рявкнул он, дважды хлопнув его по плечу с такой силой, что и со смертного одра бы поднял. – Отпусти жену и дай ее приготовиться к пиру. А мы с тобой пойдем к огню и выпьем за твой брак.

Эта идея явно пришлась по вкусу всем. Послышались одобрительные возгласы, толпа начала заполнять большой зал, и Дейрдре попыталась высвободиться. Но Пэган колебался, не желая выпускать ее из рук или из виду.

– Она будет хорошо себя вести, – заверил его Колин, потом вскинул брови, взглянув на Дейрдре. – Вы ведь будете хорошо себя вести, а, девушка? В конце концов, сегодня ночью в спальне будете только вы вдвоем, вы и Пэган. Одни.

И вновь она удивила Пэгана. Вместо того чтобы задрожать от страха, она послала Колину зловещую улыбку.

– Тогда ему лучше быть настороже.

Колин удивленно усмехнулся:

– Хорошо сказано! Но, думается мне, вы слишком мудры для подобного саботажа. Наверняка вам известно, что если вы убьете своего мужа, это лишь навлечет королевскую ярость на ваш клан.

– Я не убью его, – сказала она, – а только покалечу.

Пэган легко мог догадаться, какой части его тела она намерена нанести увечье.

– Пожалуй, ты прав, Колин, – проговорил он, задумчиво кивнув. – Мне не следует оставаться с ней наедине. Думаю, нам обоим следует разделить с ней постель сегодня ночью.

Это намерение мужчин лишило Дейрдре самообладания. Она потрясение переводила взгляд с одного на другого.

Колин с восторгом согласился.

– О да, это было бы честью для меня, милорд, – сказал он, окидывая ее похотливым взглядом.

– Что? Нет! – закричала Дейрдре, не уверенная, всерьез они это или нет. – Вы этого не сделаете. – Она вглядывалась в глаза обоих мужчин в поисках истины.

Колин пожал плечами:

– Вы не оставляете мне выбора, миледи. Вы угрожаете жизни моего господина. Мой долг – защитить его.

Ее отчаяние было крайне забавным.

– Я не убью его. Клянусь.

– И не покалечите? – спросил он.

Заподозрив теперь, что они просто дразнят ее, она со вздохом проворчала:

– Не покалечу.

– Что ж, хорошо. – Колин взял две кружки эля у проходящей мимо служанки, оценивающе оглядев девушку, отчего та захихикала. – Значит, я найду какое-нибудь другое место, где переночевать сегодня. – Он кивнул на прощание и последовал за покрасневшей девицей к очагу.

Пэган неохотно позволил Дейрдре соскользнуть на пол. Но прежде чем она попыталась уйти, поймал ее за руку.

– Не вздумай убежать, жена, или…

– Убежать? – Она гордо выпрямилась. – Это мой замок, сударь. И я не трусиха.

От ее слов Пэган почувствовал странное облегчение.

– Кроме того, – смело выдала она в качестве прощального выстрела, – кто-то же должен научить тебя управлять замком.

Она повернулась к нему спиной прежде, чем он разозлился на такие слова. Но Пэган лишь покачал головой и вздохнул, наблюдая, как соблазнительно покачиваются ее бедра, когда она поднимается по лестнице в сопровождении служанки Мириель. Черт побери, его молодая жена доставит ему хлопот. И все же он должен был признать, что предпочитает быть женатым на своевольной девице, полной огня, чем на пугливой, безропотной лани.